Джееми Кларксон о штрафах

Правительство принимает суровые меры. А я зеваю... Вечно у них ­суровые меры, то тут, то там. Иммигранты! Собаки! Сиськи в киосках печати! Всегда одно и то же. В телевизоре появляется человек в костюме и говорит: “Мы приняли самые суровые меры”. И ничего не происходит. Сейчас правительство принимает суровые меры против недисциплинированных водителей, или, как говорят в народе, “водителей Peugeot”. Снова человек в телевизоре. И что же это за меры? Поднять ­штрафы! 

Ассоциации автомобилистов это проглотили. Когда в одну такую организацию позвонили из “Дейли Мэйл”, спикер сказал: “Пишите что хотите, мне все равно. Мне нравится видеть свою фамилию в прессе”. Потом меры обсудили в ток-шоу, где зритель в жутком свитере произнес под оглушительные аплодисменты: “Когда Кэмерон и его тори поймут, что с нас довольно? Давно пора принять самые суровые меры!” Следом всякие колумнисты напишут колонки о том, почему увеличивать штрафы хорошо или плохо... и ничего не изменится.

Представьте, что машина за вами едет бампер в бампер. Теперь за это штрафуют на ?100. И в глазах суда это преступление, равное грабежу или убийству, – вроде как размозжить старушке голову битой. “Отлично! – ликует общественность. – Пусть лихачам дают такие же сроки, как насильникам!”

Ясно. Я понял. А как этих лихачей будем ловить? Полиция? Да ну? Сейчас 64% полицейских расследуют прослушку телефонов, 30% – дела мертвых диск-жокеев, 5% – на убийствах, изнасилованиях и терроризме, и на все остальное остается всего один процент. 

На автострадах есть дорожные патрули, но их работа – по малейшему поводу перекрывать три полосы. Машину полиции не сыщешь днем с огнем, то есть эти меры и осуществить-то некому. Но, допустим, люди найдутся. И как они оценят расстояние между машинами на скорости 110 км/ч? Ты-то знаешь, что тебя поджимают, потому что видишь прыщи на лице водителя в зеркало заднего вида. Но со стороны ничего не ясно.

Ладно, пусть полицейский есть, и он заподозрил, что кто-то ехал слишком близко... Что дальше? Человек скажет: нет, я этого не делал, откажется платить штраф, и все закончится патовой ситуацией в суде. – Ты виноват. – Нет, я не виноват. – Ты виноват! – Нет, не виноват! – Виноват! – Докажи! – Так говорит офицер Падлоу! – Он ошибается! – Нет, не ошибается! – Нет, ошибается! 

Я согласен, чувак, напирающий сзади, жутко раздражает. Но что делать, если пугнуть его, нажав на тормоз, опасно, а других суровых мер не дождешься? Перестроиться и пропустить Audi!

Другое безобразие, к которому применяются суровые меры, – мобильник за рулем. Хотя, если ты не псих и не однорукий, говорить по телефону за рулем не опасно – опасно писать эсэмэски. Еще? Езда на красный. Хм. Вот мне 53 года, и я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь сознательно ехал на красный. Видел любителей рискнуть под желтый. Но на красный? С тем же успехом можно принимать меры против говорящих собак или мышей, которые слишком громко слушают музыку.

Тебя могут оштрафовать на ?100 за то, что ты не пристегнулся... даже не хочу об этом говорить. Я пристегиваюсь, потому что вижу в этом смысл. Но если кто-то хочет ездить без ремня, это его безопасность, его дело. И уж точно, не дело министра транспорта.

А самая большая новость – те, кто едет по скоростной полосе, будут пойманы, оштрафованы и четвертованы. Я слышу выдох облегчения, эхом раскатившийся по стране. “Да! – ликует народ. – Наконец-то приняты суровые меры против тех, кого мы все ненавидим еще больше, чем иммигрантов, сидящих на пособии, – педофилов и халявщиков! Водителей, которые ползут по средней полосе, надо казнить!” Хм. Что ж, придется пустить в расход всех до единого водителей в Великобритании. 

Было время, в начале 70-х, когда ужасно раздражало, что неторопливый водитель путается под ногами. Но это время ушло, и теперь автострады так забиты, что не ездить по скоростной полосе просто невозможно. 

Я изучил этот вопрос очень тщательно, и прежде чем возмутиться, прошу, выслушайте меня. 

В следующий раз, когда поедете по автостраде, найдите водителя, который мог бы перестроиться со средней полосы в левую. Искать придется долго, потому что по левой полосе потоком идут фуры на 90 км/ч. Но, скажем, вы найдете кого-нибудь, кто поставил мозги на нейтраль и ползет себе по средней полосе. Естественно, хорошие водители так не ездят.

А те, кто не оче нь хорошо водит машину, с трудом выполняют сложные задачи. Например, маневр перестроения. Но, скажем, ушел он на левую полосу. Что потом? Рано или поздно он уткнется в фуру, которую нужно обогнать. Такого водителя это вверг­нет в панику. Он начнет вертеть головой, как Линда Блэр в “Изгоняющем дьявола”, высматривая в зеркала зазор, куда можно встрять. Но рассчитать скорость выше его сил. А поскольку дизельный Peugeot быстро не разгоняется, кому-то придется тормозить. И это значит, где-то позади может случиться авария, и даже со смертельным исходом.

Лучше не заставлять неумелых водителей перестраиваться на “полосу неудачников”, как ее назы­вает Майкл Макинтайр. Он неправ. Сейчас это полоса для грузовиков. И это значит, что на самом деле остальные едут по крайней левой.

Хорошему водителю перестроиться, если он не спит и не отвлекся, проще простого, как брюки переодеть. Но у тех, кто слушает Веру Линн, этот маневр заканчивается чьей-то смертью. Вот почему я рад, что суровые меры ни к чему не приведут. Ведь их некому осуществить.

Есть решение лучше: расширить шоссе. Но оно непопулярно, и после таких мер вся Великобритания проголосует за лейбористов. Вот почему ни один тори этого не предложит. А лучше примет суровые меры к порнографии в Интернете.